История, навеенная размышлениями о том, как хранители рун применяют магию в Средиземье, где такой магии вроде как не было.

Что я могу рассказать о себе?

Когда я пришла в этот мир, была весна. Лес просыпался, тянулся зелеными ростками к солнцу, и мне хотелось заглянуть под каждый листик, чтобы вызнать все тайны, таящиеся в чаще.

Но до Леса была, конечно же, Гавань, а еще раньше море и свет Валинора.

Раньше я думала, что ничего нет прекраснее, но сейчас он мне кажется слишком величественным и неописуемым. В своих странствиях я встречалась с Невозжелавшими, но никогда не могла ответить  на вопрос, самых юных из них о том, что осталось за моей спиной на Заветном берегу. Любые слова мне кажутся не подходящими, чтобы выразить свои ощущения.

И все же, я считаю, что впервые коснулась мира именно в лесу. До этого мига была дорога, мимолетные встречи, уроки наставника на ходу. И пусть время текло неспешно, но я почти не оставалась одна. До того момента, пока однажды не наступило утро, и я не вышла на залитую солнцем поляну, поняв —  мое путешествие кончилось, не нужно никуда ехать, наставник ждет меня только вечером и можно просто погулять.

Лесные травы словно шептали мне свои имена, но я не знала их языка.

Спрошу вечером, у наставника, — решила я поначалу. Но пришел вечер, и я узнала о многом, но не успела спросить то, что хотела. Поэтому и при нашей следующей встрече я не смогла назвать их по имени. Но мне казалось, травы простили мою нерасторопность — так ласково звучало их пение в тени деревьев.

Одно из мест в лесу — небольшая поляна у водопада — нравилось мне особенно. Сердце словно наполнялось зеленой прохладой, дарящей покой и гармонию. Днем солнце играло бликами на воде, вечером меня встречал кружащийся венок огней — светящиеся жучки взлетали и танцевали, как маленькие звезды под очами старших сестриц, взирающих с неба.

Я даже пыталась уговорить наставника проводить уроки на этой поляне, так хорошо мне там думалось, но придя однажды туда вместе — мы почти не смогли общаться. Настолько сильным было это место, что сосредоточиться на истории мира не выходило совершенно.

О поляне знала не только я. Иногда я встречала там подраненного стрелой оленя или медведя, иногда маленьких зверушек, чей разум был одурманен паучьим ядом, но которым удалось вырваться из лап пауков. Я пыталась им всем помочь в меру сил, но потом поняла, что место заботится о них гораздо лучше меня и перестала вмешиваться, лишь слушала и смотрела, в надежде понять суть и силу лесных чар.

Наставник сказал, что никакого специального названия у этого места нет, и я прозвала его dae lanthir (тень водопада). Почему-то этого мне показалось мало, и вскоре к названию добавился знак — переплетающиеся руны тени, воды, гармонии спокойствия.

Шло время, уроки с наставником делали свое дело и я начинала лучше понимать окружающий меня мир. Названия местных деревьев и трав больше не были для меня загадкой. Но лес все также манил меня к себе и странствия в одиночестве были частым моим занятием.

Однажды я наткнулась на оленя, раненного охотником и попавшего в сети к паукам. Каким-то чудом ему удалось убежать от владельца стрел, но до dae lanthir он дойти не смог, паучьи сети Логова (в последнее время ставшего большой опасностью для лесных обитателей) приняли свою жертву.

Я разрубила и счистила паутину, но идти у раненного животного, одурманенного ядом, неподвижностью и жаждой, сил не было. Не помогла даже вода, принесенная в листах дерева, наскоро свернутых в чашу.

И почему я не менестрель, — сердилась я, — тогда я могла бы влить в твое сердце надежду и силу. Я могла хотя бы родиться мужчиной! наверняка бы мне хватило сил утащить тебя в сторону от Логова и уйти за подмогой.

Но ни знанием дивных мелодий, ни особой силой я не обладала. И мне оставалось только сидеть на траве рядом с бедным животным и думать о своем наставнике в надежде, что осанвэ приведет его к нам.

Раз за разом мои мысли обращались к dae lanthir — его чары помогали и в более страшных случаях. Бездумно я нарисовала тот знак, который придумала для обозначения этого места, прямо на земле. Естественно это меня не приблизило ни к водопаду, ни к наставнику. Подкрадывалась темнота. Пауков я не боялась, но волновалась, что мне придется уйти, так как наставник не придет, а сидя на одном месте — я не меняю ничего.

Ночь наполнила мир шуршащей и опасной темнотой. Мне было не из чего разводить костер, и оставалось только тревожно оглядываться по сторонам, пытаясь уловить движения пауков и не дать себя застигнуть врасплох.

Это только в сказках нечисть боится эльфийских дев. В реальности зачастую нечисть глупа и не ведает страха. Первое нападение было еще до появления звезд и всю ночь пауки не теряли попыток вернуть законную добычу себе. В ту ночь я мысленно поблагодарила наставника за те немногочисленные уроки воинского искусства, что он успел провести. Кинжал — не самое удобное оружие, чтоб отбиваться от гигантских насекомых, но все же паук без пары лап не так целеустремленно хочет тебя запеленать, а их паутине я не давала закрепиться на себе и замедлить движения.

Рассвет окутал все зеленоватой и зябкой дымкой тумана. Я, наконец то, смогла опуститься на землю и чуть передохнуть.

Олень, олень, которого я пыталась защитить всю ночь, умирал. Это читалось в его глазах и дыхании, вздымающем рывками его бок. На земле я заметила тот знак, что нарисовала еще вчера — каким-то чудом мне удалось его не затоптать ночью… и сейчас в канавках линий знака  сидело несколько светящихся жучков.

Мы так и не дошли до dae lanthir, а сейчас уже поздно… Поздно, — произнесла я влух, — поздно! поздно! — повторила я, и провела рукой по земле, чтобы стереть знак. Мои пальцы что-то кольнуло, потревоженные жучки поднялись в воздух, и я внезапно увидела слабое зеленое свечение на руках. Оно словно исходило от земли, прилипшей к пальцам при стирании знака. Что-то было в этом зеленом цвете странное и до боли знакомое… как в сиянии dae lanthir.

Благодать dae lanthir бы спасла тебя, — подумала я об олене и протянула к нему руку.

Мне показалось, что свет усилился (даже повернув кисть ладонью к земле, мне мерещилось зеленое свечение вокруг пальцев), а может это были светящиеся жучки, которые все еще летали вокруг меня.

Олень вдруг посмотрел на меня очень ясным взглядом, после чего глаза его закрылись навсегда.

Так, я нашла свою первую руну исцеления. Самую слабую из известных мне впоследствии рун. Руну места dae lanthir.

Я поняла это далеко не сразу, и уж совсем не скоро научилась использовать ее. Но первый шаг был сделан именно в тот момент. Шаг, который открыл мне дорогу ко всему последующему.

Я вернулась в нашу Обитель только к середине дня. После моего рассказа и отвара из укрепляющих трав мы с наставником двинулись обратно к Логову — нужно было похоронить оленя, да и наставника заинтересовал мой рассказ.

На месте наставник повел себя странно — сказав, что ощущает в воздухе изменения и чары и что не понимает их происхождения абсолютно. Я запомнила настороженное выражение его глаз, когда он смотрел на меня.

Он еще раз попросил нарисовать тот знак, который я стерла. Сам знак ему не очень понравился, было использовано не традиционное переплетение рун, но никаких чар от вида знака он не ощутил.

Мы похоронили оленя, вернулись в Обитель и почему-то больше не обсуждали тот случай. Все мои попытки узнать о том, можно ли лечить, не прибегая к чарам музыки, наталкивались на настороженный взгляд с его стороны.

Как оказалось, есть и иной способ, но это совсем другая история.